ДАГУН ОМАЕВ. 75
За свою яркую кинокарьеру известный чеченский актер играл представителей практически всех кавказских национальностей - "был" кабардинцем, ингушом, армянином, грузином, азербайджанцем, но больше всего довелось играть осетин. На днях Дагун Омаев приезжал во Владикавказ на празднование 50-летия северокавказского телевизионного кино. А затем отметил собственный юбилей - 75 лет. Корреспондент "Слово", воспользовавшись случаем, при личной встрече расспросил Дагуна Ибрагимовича о временах работы на североосетинской студии производства фильмов. Именитый актер рассказал о друзьях, ролях и планах, а также о том, почему День Победы для него праздник, овеянный особой грустью.
В этот день, 9 мая, умер мой самый близкий друг - Бибо Ватаев. Большая потеря для Осетии и для меня лично. Бибо мне был как брат... А несколькими годами позже в этот же день не стало Ахмата-Хаджи Кадырова. И с ним мы дружили, никогда Ахмат-Хаджи не проходил мимо, не остановившись, чтобы поздороваться. Сейчас с Рамзаном дружим, который, как и отец, уделяет должное внимание искусству, культуре, образованию.
Приехал во Владикавказ на торжества в честь юбилея образования киностудии. Столько воспоминаний нахлынуло. Люди, события, проекты... Ведь любой такой вечер - это в каком-то смысле возможность пролистать альбом своей памяти. Некоторые его страницы доставляют наибольшее удовольствие.
То был период моего становления в профессии. Люди были другие, время было другое. Сейчас мы куда-то несемся, спешим, не успеваем даже оглянуться, "нажать на паузу", в погоне за чем-то призрачным, постепенно теряем человечность. Меньше думаем над сохранением традиций, обычаев, не так, как раньше, уважаем старших, недостаточно проявляем доброжелательность. И это отражается на всех сферах жизни, даже на кино.
Кино в Осетии стало возможным только благодаря Ахсарбеку Татаркановичу Агузарову. Я горжусь, что был знаком с ним лично. Прекрасный человек, который без кинематографа не представлял своей жизни. Он был хорош - как руководитель, писатель, сценарист. Наравне со всеми находился на съемочной площадке и старался создать комфортные условия для всей группы. И у него это получалось. Когда такое отношение, конечно, со своей стороны хотелось выложиться по максимуму.
Многие, кто работает в индустрии кино, в театре, не вкладывают душу в свое дело, не работают сердцем. А это чувствуется, фальшь и равнодушие не спрятать. Сейчас все решает техника. Раньше ее не было, нам сложно приходилось, не на кого равняться, зато была естественность. И достоверность. Ну скажите, как актер, которому вот-вот на сцену выходить, за кулисами не на игру настраивается, а сидит, уткнувшись в телефон? Если у меня завтра спектакль, я уже сегодня ни с кем не разговариваю, жена ко мне не подойдет, никаких лишних вопросов не задаст. Я мысленно уже в роли, в которую предстоит перевоплотиться.
В свое время мне предлагали квартиру в Ленинграде, Москве, во Владикавказе, кстати, в том же доме на тогдашней улице Ноя Буачидзе, где жил Ватаев. Я отказывался, хотел жить и работать в Грозном. Пожалел ли я? Только когда война началась. Нас, конечно, раскромсало. После очередных бомбежек меня контузило, жена получила ранение в голову. Помог Бибо, определил супругу в больницу во Владикавказе и впоследствии оказывал всяческую помощь.
В фильмах я “был” армянином, грузином, азербайджанцем, казахом, туркменом, кабардинцем, ингушом, но больше всего осетином. В вышедшей на широкие экраны комедии режиссера Александра Амирова "Тэли и Толи" также довелось играть осетина. Роль Бази Келехсаева принесла мне и Кахе Кавсадзе (народный артист Грузии, сыгравший в фильме 'Тэли и Толи" грузина Кахи Кипиани - прим.ред.) приз "За лучшую мужскую роль". Мне, конечно, это очень приятно, наверное, и Кахе тоже.
Многие говорят, что в театре играть сложнее, чем в кино. Я так скажу - в театре, если не доиграл или остался недоволен своей игрой сегодня, завтра есть возможность исправить, переиграть. В кино можно сделать несколько дублей, но то, что выходит на экране, - уже в вечности, ничего не изменить. Поэтому фильмы с моим участием и спектакли в записи не смотрю. Родные смотрят, а я ухожу в другую комнату. Потому что вижу, где дотянул, а где нет.
Очень важен партнер на площадке, если нет взаимопонимания, добрых чувств, кино не получится.
После фильма "Костры на башнях", где довелось играть ингуша, откуда только не поступали предложения - из Финляндии, Германии, Чехословакии, Средней Азии. Так я начал сниматься на производственных базах других киностудий. Но большую популярность, конечно, принесла именно североосетинская студия и роль Хаджи- Мурата в фильме "Жизнь, ставшая легендой".
По сегодняшний день Хаджи-Мурат Дзарахохов - одна из самых сложных ролей за всю мою кинокарьеру. И сложность не столько физического плана, хотя выложиться пришлось по полной (но я тогда молодой был, горячий, особо не прочувствовал нагрузку), сколько в достоверной передаче образа главного героя. Вот где пришлось помучаться.
Помню, в селении Зильги на кукурузных полях снимали, из Ялты привезли пальмы, рассадили их, это мы так Мексику создавали. Манчжурию - во Владикавказе, Аляску - на Крестовом перевале.
Роль пастуха "В черных песках" досталась мне благодаря Бибо Ватаеву, хотя на тот момент мы не были с ним знакомы. Съемочный процесс находился в самом разгаре, как руководство решает поменять актера, исполнявшего главного героя. Бибо предложил к рассмотрению мою кандидатуру. И это при том, что, как я узнал позже, Ватаев пробовался на роль Хаджи-Мурата, которая досталась мне. Понимаете в чем дело? Вот пример того, что люди были другие - сейчас, наверное, такое вряд ли возможно, конкуренция съедает в людях человечность.
"В черных песках" я и познакомился с Бибо. Странно что было? Мы, когда я прибыл на съемочную площадку, обнялись, как старые добрые друзья. Именно такими мы и стали впоследствии. Даже мамы наши сдружились. Удивительно, моя мама не знала ни одного русского слова, мама Бибо не понимала по-чеченски, но они так общались, что не остановить! Тетя Тамара (мама Бибо Ватаева -прим.ред.) часто говорила мне: "Дагун, увези его отсюда". И я его все-таки уговорил уехать из Средней Азии.
Вершина мастерства - это любовь народа, уважение. Но тут и обратная сторона медали. Чем больше любят, чем выше ответственность перед зрителем. Ты всегда под прицелом сотен глаз.
Трудно играть бандитов, когда ты ассоциируешься с положительным героем. Я сыграл в одном спектакле наркобарона. Такое началось! Дагун Омаев портит детей. Восприимчивый народ, отрицательные персонажи в Чечне сложно играть.
Как-то мне не до собственного юбилея. Есть дела и поважней - на днях запланирована поездка в Турцию. Фильм "Тэли и Толи" перевели на турецкий, английский и немецкий языки. Турция пригласила на премьеру. Потом намечены гастроли чеченского театра в Москве, где представим "Выше гор". Роль в этом спектакле я не играю, а можно сказать, проживаю.