Беззаконный язык
Проблема осетинского языка всегда остается одной из самых остро дискуссируемых. В очередной раз тема поднялась в результате активного обсуждения истории с вице-спикером Парламента Южной Осетии Дмитрием Тасоевым, которого во Владикавказе остановил патруль ГАИ североосетинского МВД. В ходе разговора с полицейским Тасоев перешел на осетинский язык, однако, сотрудник МВД настойчиво потребовал объясняться только по-русски, что в свою очередь вызвало бурную реакцию представителя власти братской республики. Этот инцидент невольно актуализировал вопрос, в каких обстоятельствах все-таки уместно применять осетинский язык.
Тамерлан Камболов:
"Мы единственная национальная республика Российской Федерации, в которой до сих пор не принят закон о государственных языках. Некоторые депутаты сочли, что формулировки этого документа могут расколоть осетинское общество ".
Станислав Кесаев:
“Проблема, из-за которой дело застопорилось на месте, высосана из пальца... Равностатусность иронского и дигорского диалектов, которая бы устанавливалась законом, "не должна доводиться до абсурда".
Статус государственного осетинский язык в соответствии со ст. 15 Конституции РСО-Алания имеет более двадцати лет, при этом в течение всего этого времени не приняты документы, которые бы регламентировали его применение в социально-политической и культурной жизни республики. Как выяснила газета "Слово", закон об осетинском языке уже 17 лет кочует между Комиссией по сохранению и развитию осетинского языка и органами государственной власти РСО-А. Предлагаемый законопроект необходим для создания правовых условий эффективного использования, развития и защиты языка.
Комиссия по сохранению и развитию осетинского языка, на которую были возложены обязанности разработки предложений и рекомендаций по поддержке осетинского языка как государственного, была создана в 1999 году при тогдашнем Президенте Александре Дзасохове. За это время ее состав разработал несколько законопроектов по сохранению, развитию и использованию осетинского языка, но ни один из них так и не был принят Парламентом республики. Последний проект, который был предложен на рассмотрение Парламенту, по словам некоторых членов комиссии, "в очередной раз лег под сукно из-за дигорского диалекта, которому разработанный законопроект позволял бы функционировать наравне с иронским".
По словам члена Комиссии Тамерлана Камболова, отправив документ на доработку, депутаты сослались на отсутствие финансирования, которое требовалось на реализацию закона. "Официально приводились доводы, что нужны какие-то финансовые расходы, на самом же деле в документе были указаны разные этапы реализации. И статьи, требующие расходов, были отнесены на более поздний период, через два-три года, чтобы средства можно было запланировать заранее", - сказал он.
Между тем ученый считает, что вопрос финансов был лишь поводом. Основной причиной отклонения законопроекта стало опасение части депутатов "раскола осетинского народа".
"Я знаю точно - главной причиной, из-за которой законопроект был остановлен, явилось то, что некоторые депутаты сочли, что формулировки этого документа, позволяющие функционировать одновременно двум литературным формам осетинского языка: иронской и дигорской, могут расколоть осетинское общество. Хотя мировая практика и наша собственная история показывают, что там, где не ущемляют языки или диалекты языков, там и есть национальное согласие", - сказал профессор.
О нелегкой судьбе несостоявшегося закона рассказал и вице-спикер Парламента республики Станислав Кесаев. Он подчеркнул, что равностатусность иронского и дигорского диалектов, которая бы устанавливалась законом, "не должна доводиться до абсурда".
"Если мы говорим о равностатусности, то это не значит, что везде трижды будут продублированы названия городов, улиц и других объектов республики, закон к этому не обязывал и доводить ситуацию до абсурда никто не собирался. Но что касается непосредственно дигорской формы осетинского языка, то ее в этом плане можно было бы применить в дигороговорящих районах и соответствующих ситуациях. При этом соперничества между вариантами литературного языка быть не должно, только попытка рационального, разумного и доступного прочтения", - сказал вице-спикер.
По его мнению, "проблема, из-за которой дело застопорилось на месте, высосана из пальца". Некоторые впадают в непонимание, когда слово "язык" применяют относительно существующего сейчас понятия "диго-рский диалект". Очень многим кажется, что у одного народа не может быть двух литературных форм языка, хотя это бред", - отметил Кесаев вунисон с Камболовым.
Вице-спикер называет "перебрасывание" закона между Комиссией и Парламентом республики играми. "Свое вкусовое или бытовое невосприятие чего-то нельзя навязывать всему народу", - сказал Кесаев.
Как отмечает Тамерлан Камболов, сегодня Северная Осетия - единственный субъект в России, который еще не принял закон о функционировании государственных языков. Теперь профессор намерен поднять этот вопрос перед врио Главы республики Вячеславом Битаровым.
"Мы единственная национальная республика Российской Федерации, в которой до сих пор не принят закон о государственных языках. Три месяца назад я обратился к тогдашнему Главе республики Тамерлану Агузарову с рядом предложений по совершенствованию языковой политики, и одним из пунктов было принятие закона о языке. К сожалению, его безвременный уход не дал возможности развиваться этому дальше. Я жду случая, чтобы снова инициировать от себя лично и от ассоциации преподавате-лей-исследователей осетинского языка вопрос о принятии этого закона перед новым руководителем республики", - сказал он.
Между тем, пока злополучный закон кочует между Комиссией и Парламентом, использование осетинского языка с трудом выходит за рамки школьных уроков. Правовой документ дал бы возможность чиновникам и другим представителям власти, кроме федеральной, в любой ситуации изъясняться на осетинском языке и использовать его как второй государственный язык, со всеми вытекающими последствиями.
АЛЕНА ХАЧИРОВА
