Выживший
Бывший узник концентрационного лагеря Борис Дзигкаевич Дзиов - один из тех, кто выжил в страшном аду под названием лагерь смерти. Находясь в фашистских застенках, он вел дневник, скорее всего, тайно - и не за такую "провинность" немцы передергивали затвор автомата, спускали собак, заключали в газовую камеру... Чудо, что дневник сохранился, не попал в руки надзирателям концлагеря, не был утерян или уничтожен. Так до нас дошел голос человека, на долю которого выпала горькая, страшная участь - быть узником лагеря смерти.
Стершиеся со временем записи на пожелтевших страницах рассказывают об ужасах, что довелось испытать их автору. Они - свидетельство того, как одновременно с мольбой о свободе и о том, чтобы выжить, люди взывали о скорейшей смерти, не в силах терпеть нечеловеческие условия кромешного ада.
Это длинное страшное "путешествие" для Бориса Дзиова началось в 1942 году в районе поселка Изюм-Барвенко, когда он попал в плен, и продолжалось по городам Европы - военнопленных перевозили из одного населенного пункта в другой, подвергая пыткам и издевательствам. И только в 1944 году Дзиов был освобожден отрядами Французского Сопротивления,
11 апреля в календаре знаменательных дат отмечен как Международный день освобождения узников нацистских концлагерей. Лагеря смерти существовали в Германии и до начала Великой Отечественной, но в период войны разрослись в гигантскую сеть, которая, массово поставив на поток, уничтожала людей-антифашистов. По официальным данным, всего на территории Германии и оккупированных ею стран действовало более 14 тысяч концлагерей. За годы Второй Мировой, через лагеря смерти прошли 18 миллионов человек, по разным подсчетам от 5 до 7 миллионов граждан Советского Союза. Выжили чуть больше миллиона.
Свой дневник Борис Дзигкаевич хранил всю последующую, но, к сожалению, непродолжительную жизнь - как свидетельство пережитого. Дочь Бориса - Ольга Дзиова, после смерти отца продолжала беречь его записную книжку, где каждая строчка - напоминание об ужасах войны, а каждая дата - еще один день, который удалось вырвать у смерти.
Со временем, когда рукопись стала портиться, Ольга Борисовна решила передать ее в Национальный музей республики. Там смогут “продлить ей жизнь”. Дочка знает об отце очень мало, его не стало, когда ей было 3,5 года. Отца, конечно же, не помнит. Знает о нем только со слов матери и по дневнику. "На войну папа попал 20-летним юношей, умер в 1950 году от туберкулеза легких, подорванное здоровье в концлагере, а затем каторжный труд вышкостроителя в Малгобеке сделали свое дело", - говорит Ольга Борисовна. Прежде чем передать дневник музею, дочь старательно переписала его содержимое набело. С тем, чтобы помнить, с тем, чтобы передать последующим поколениям.
Уникальное историческое свидетельство нашло свое место в многотысячных фондах Нацмузея, ему принадлежит право первой публикации рукописи. Мы же представляем вашему вниманию лишь некоторые выдержки из этого заветного дневника, который мог стоить жизни узнику, его написавшему.
Памятник в концентрационном лагере “Дахау” (Германия). Повисшие на колючей электрической проволоке заключенные
Я попал в 1-ый лагерь в г. Борвенко. Ужас, что делается. Приклад, резиновый шланг с железными трубами в руках каждого немца и полицейского - лупят кого попало, не разбирая ни больных, ни здоровых. Проклинали всех под маркой евреев и коммунистов. Украинские и казаки-полицейские лупят своих вчерашних боевых товарищей за то, что они бились против немцев, иронически называя их "сталинскими соколами".
В лагере нет медицинского пункта - раны воняют у всех, - в ранах завелись черви. Раненые стонут от боли.
Кругом ужас! Что делается на белом свете?!! Нет не только кушанья, но даже питьевой воды.
5 июля. Раненых перевели во 2-ой лагерь. Здесь отбирают тяжелораненых в пленный лазарет. В лазарете наши пленные врачи всячески пытались оказать помощь. Но у них нет медикаментов, кроме перевязочных пакетов. Я промучился там до 11 июля. 11 июля 1942 года нас погрузили в вагоны и забили их кругом.
20 июля нас выгрузили в г. Славута Каменец-По-дольской области. Из 60 человек осталось в живых только 25.
Лагерь ВП 310 - бывший военгородок, теперь превращен в место смерти и издевательства. Бугры на окраине леса, восточней военгородка, погребли под себя сотни тысяч человеческих жизней.
В лагере кормили нас неочищенной гречкой и мерзлой картошкой вместе с соломой и грязью.
Каждый немец, входя в лагерь, снимал с пленных, что ему понравится. Сапоги, ботинки, ремни и звезды. Приходилось каждому отдавать свое последнее барахло, в случае отказа, получали прикладом или пулю. Более жестокие репрессии применяли украинские националисты - прихвостни фашистов, которые добивали истощенных красноармейцев. Не было ни одного дня, когда от их рук в очередях за баландой не погибало 15-20 человек. Дизентерия истребила людей, как холод мух осенью. Мертвых не успевали вывозить. Наготове две машины и ямы.
3 сентября 1942 года меня положили в тифозное отделение, я не помню, что было со мной, но 27 декабря ко мне пришел хирург Кесаев и его помощник Агнаев. Они стояли передо мной, но я не мог разговаривать - не в силах.
28 декабря 1942 г. я прихожу в себя, ужас, меня заедают вши. Кругом по телу и грязно-оборванной одежде столько вшей, что под ними не видно ни тела, ни одежды. Замерзаю. В палате холодно. Кроме снега нет воды. Из 140 человек, окружавших меня, в живых осталось только трое.
14 июля - воскресенье. Нас погрузили битком в вагоны. Это было начало "путешествия по неволе". Ехали семь суток, кормили нас за это время один раз. Давали баланду и по 100 грамм хлеба из деревянных опилок.
21 июля 1943 года прибыли в г. Остров лагерь ВП №333. Здесь я неожиданно встречаюсь со своим братом Камарбеком. Худой, замученный. Я не мог узнать его. Встретив меня, он долго плакал, не мог без слез рассказать перенесенные муки. Ему всего 17 лет, а он уже сгорбился и едва ходил на ногах. Встреча в плену с 17-летним братом нанесла мне еще один невыносимый удар.
28 августа. Мы прибыли в город Бременворд. Здесь мы видели пленных французов, поляков, африканцев, американцев и англичан. Они все живут лучше, чем русские, их не бьют. Они получают помощь от Красного Креста и вообще с ними обращаются лучше. Американцев и англичан не заставляют работать, а наших русских заставляют вывозить уборные на себе, по 16 человек, запрягаясь в повозки с большими железными бочками.
28 апреля 1944 г. Солнце. Погода хорошая. Посмотришь за морем на берега и сердце болит. Где же ты, свобода? Ждем тебя, дождемся или нет, или погребут нас под себя известковые скалы...
1 мая 1944 г. Идут дожди и вянут цветы в ожидании солнечного дня. Тяжело на душе. Лучше не вспоминай.
5 мая. Идут дни и проходит с ними невозвратимая молодость в скитаниях, в пытках плена. Как хищник, окутан в клетке колючей проволокой я. Эх!
20 мая. Проклятая жизнь. Остров, скалы, морская вода, лопата, кувалда и кирка - наши друзья. Смейтесь сегодня -ваше право. Скованные руки и ноги, дорогу преградила морская вода. Смеется тот, кто смеется последним.
17 декабря. В 23 часа мы прибыли в г.Таранто, в расположение русского лагеря. Темно. Ничего не видно. Только что прошел дождь. Грязно-липкая глина. Нас встретили наши товарищи, которых мы оставили во Франции в г. Марсель. Мы поставили себе палатки и лагерь. Ежедневно проводятся занятия по строевой и политике. Англичане кормят нас хорошо. Дали нам обмундирование, хоть оно и ношенное, но лучше, чем мы носили.
30 декабря. Мы готовимся встретить новый 1945 год. Кто ожидал, в немецком плену, что останется в живых до 1945 года и будет встречать его на свободе? Никто! Но мы счастливы, мы на пути к родине. Как хорошо!
1 января 1945 г. 0,1 минута. Вокруг накрытых столов сидят веселые люди. Богато убранная елка сияет разноцветными огоньками. Встает тамада стола и под блеском новогодней елки произносит тост: "Выпьем за новый счастливый 1945 год! Год окончательного разгрома немецких фашистов. За здоровье и доблесть нашего народа, за отца и учителя, Великого маршала товарища Сталина!"
Подготовила Фариза ХАДАШЕВА
За предоставление уникального материала "Слово" благодарит Национальный музей РСО-А