Звезда в небе
Весть о гибели полковника Станислава Марзоева прозвучала в свое время как гром. Казалось, человек, прошедший Афганистан и Чечню, заговорен. В свете этого смерть, настигшая его в результате крушения вертолета, кажется непостижимой.
Не знаю, уместны ли параллели, но вспоминаются слова генерала Батова о легендарном Хаджи Мамсурове, о том, что еще не пришло время сказать всю правду об этом человеке, но когда придет, то люди будут читать и не верить, что такое было возможно, что такой человек жил среди них. Мне кажется, что и Мамсуров, и Марзоев где-то там вместе, потому что уж очень яркие фигуры воинов.
Разные люди вспоминают сегодня о Марзоеве - полковнике, заместителе командующего 58 Армией - семья, сослуживцы, подчиненные. Младший брат Аркадий, прошедший свою школу армейской жизни, в долгом вечернем разговоре, не стесняясь, признался, что идет по жизни, сверяясь со звездами: "У меня есть ориентир, облегчающий любое движение - это отец и Стас. Они для меня, как звезды в небе, по которым я ориентируюсь и днем, и ночью".
Заподозрить Аркадия в каких-то дежурных словесных клише по поводу брата-героя не приходится. Мы говорили очень долго, и все время не покидало чувство, что он пытался выговориться о том, что накопилось внутри за эти годы без старшего брата.
На вопрос, не мешало ли ему то, что он брат такого человека, Аркадий ответил сразу, быть может, ожидаемо, что-то вроде и "да", и "нет". А потом опять говорил о том, каким необыкновенным человеком был Станислав.
То, что Марзоев был уникальным человеком, озвучивал каждый из моих собеседников. В это трудно сейчас поверить, но при Марзоеве даже драки в армии между рядовыми были ЧП, в каждом из которых он разбирался сам. Ответственность за тех, кто от тебя зависит, двигала им постоянно. Он буквально заражал этим чувством своих ребят. И в тот злополучный воскресный день Станислав Марзоев вылетел в Чечню из-за ЧП с рядовым. Сын кадрового военного, считавший защиту Отечества святым делом, узнавший цену жизни в Афганистане, сохранил оптимизм, любовь к профессии и высокие понятия о чести и достоинстве офицера.
... Три сына Василия Марзоева, ставшие потом кадровыми военными, прошли обычную срочную служ¬бу в армии. Командовавший со времен войны и ротой, и батальоном, бывший заместителем начальника штаба полка, военкома, поднявший себя из трех тяжелых военных ранений с заключением "не годен к строевой службе", Марзоев-старший представить не мог, чтобы его сыновья сделали что-то, не достойное мужчины. Когда младший Аркадий не добрал баллов в престижнейшее Новосибирское военное училище, которое закончили два старших брата, пошел рабочим на ОЗАТЭ, а потом в армию, на флот, а потом все по новой: блестяще сданные экзамены, учеба, погоны офицера, армия. Характер среднего, драчуна и балагура, не совпал с его представлениями об офицерской службе: оставив учебу в том же Новосибирском училище, Владислав заканчивает университет: "Отец не настаивал, обязательной была, по его условиям, только срочная служба". О взаимоотношениях отца и старшего Станислава ни один из них уже рассказать не может, отец пережил своего сына, но это были девять месяцев не утихающей боли.
Стоит отметить, что Станислав и его братья, мальчиками приезжавшие каждым летом в Осетию, в Карман-Синдзикау, росли в лучших осетинских традициях.
При жизни полковника Марзоева для призывников из Осетии всегда были забронированы места в элитных военных подразделениях страны: спецназ, морская пехота, десант; личный состав подлодки "Владикавказ". А еще он на дух не выносил помпезности: с его машины, по его же приказу, были сняты и спецномера, и мигалки. "Мужик должен быть там, где тяжело", - это слова, которые для Марзоева были непреложной истиной. По его приказу, вход на территорию управления штаба армии был открыт для всех военнослужащих. Любой рядовой мог обратиться к нему напрямую, без посредников; приходили к нему и пенсионеры, и просто штатские люди, обращались, как в последнюю инстанцию. Это Марзоеву принадлежит фраза: "В армии сначала выгоняют, а потом разбираются". И хотя сам был горяч, решения принимал взвешенные, выверенные. Сказать, что наказываемые, особенно среди офицерства, были в восторге, нельзя, недругов у Марзоева было тоже достаточно.
Родные вспоминают, что Станислав постоянно читал, учился, работал над собой. Так, реферат по особенностям политики Союза на Дальнем Востоке курсанта 3 курса Новосибирского военного командного училища Станислава Марзоева был отмечен министром обороны Советского Союза, потому что работа получила первое место на всесоюзном конкурсе студенческих работ и стала затем учебным пособием для военных политических училищ.
Такие потери не восполняются. И что бы там ни говорили о том, что "незаменимых не бывает", отсутствие в жизни, в армии таких людей, как Станислав Марзоев, ощущается абсолютно.
Разные собеседники говорили об этом же, приводя в подтверждение истории из своей жизни. Например, о том, как на похороны полковника Марзоева приехал молодой мужчина из Краснодара, который встретился со Станиславом Васильевичем всего один раз, да и то при неприятных обстоятельствах - тот его выгнал из армии за недостойное офицера поведение. Несмотря на это, он приехал проститься, потому что уважал за честное решение. Хочется поделиться еще многими из услышанных историй, но в какой-то момент ловишь себя на том, что пишешь не книгу, а статью в газету - объемы другие. Что делать? Как сказать, что таких офицеров не хватает нашей армии, таких мужчин - семьям, подрастающим мальчишкам, которые не впитывают с молоком матери понятия честь, долг, патриотизм, не видят рядом с собой образцов мужского отношения к работе, к друзьям, к семье... и к предателям.
А "образцы" уходят, прожив ярко, оставив след в сердцах всех, с кем столкнулись, кому помогли, кого воспитали одним своим соседством "в жизни". Уходят, прожив недолго, не успев доделать всех дел, поставить на ноги детей, объяснить мальчишкам, за что стоит драться "до первой крови", а за что - стоять насмерть. Уходят, чтобы возвратиться песнями солдат, именами родившихся у друзей детей, без устали повторяемыми шутками из той, общей жизни, завершаемыми делами, о которых тоже не забыли товарищи.
А еще статьями, которые уже в период подготовки отметают одни вопросы журналистов и рождают новые. Но эти уже не для печати, для себя.