АНРИ ПЛИЕВ. Все оттенки творчества

"Дьявол кроется в деталях" - убежден наш собеседник, и в своей работе старается концентрироваться именно на мелочах. Процесс учебы в СКГМИ на архитектурном факультете и последующий немалый опыт работы в Москве, выработали привычку уделять пристальное внимание нюансам. Чем больше проработаны детали, тем ближе к совершенству. Отсюда и успех в работе. Он никогда не рубит с плеча, а тщательно все взвешивает, прежде чем принять решение. Предполагает: "Может быть, потому что я Весы по гороскопу?". Есть еще парочка приемов, которыми охотно делится со "Слово". Например, всегда с большим энтузиазмом приступать к работе. Архитектор Анри Плиев - сотрудник северо-осетинской фирмы "Кавпроект". Сейчас он наравне с другими архитекторами трудится над реставрацией Госфилармонии. Из беседы с Плиевым мы, кроме всего прочего, узнали, что вкус у владикавказцев гораздо улучшился по сравнению с десятилетием назад и какими цветами и оттенками переливается наш город.

- В Интернете я нашла Ваше резюме трехлетней давности. В графе "опыт работы" из шести указанных фирм привлекла внимание "Аdidas group". Должность - ведущий архитектор-дизайнер. То есть не модельер, а именно дизайнер? Интересно, что входило в Ваши обязанности?

- На тот год... это был, если не изменяет память, 2006-й, на территории постсоветского пространства открылось 420 магазинов "Адидас". Наша группа - человек 6-7 - ездила по стране, согласно концепции “Адидас” проектировали и открывали магазины.

- И сколько магазинов создали?

- За девять месяцев около 32-х.

- Достаточно много...

- Полетов тоже было много. Как минимум в неделю два-три раза приходилось летать.

- Почему ушли?

- Честно, устал. График был сумасшедший, как выжатый лимон себя чувствовал. Просто проектировать тяжело, а проектировать "на коленках" - тяжело вдвойне. В самолете, в гостинице, я уже не понимал, где нахожусь, плюс разница в часовых поясах, такой диссонанс вынести, поверьте, очень сложно. Но работать было довольно интересно, одни тренинги чего стоили! Дружный сплоченный коллектив, молодежь - средний возраст 22-23 года, сумасшедшая работоспособность и одна общая цель. Так круто ни одна контора, с которой имел дело, не работала. Это был колоссальный опыт, давший очень много.

- Исходя из того же резюме, последнее место работы - компания "Бестдизайн" в Москве, где Вы были ведущим архитектором. Как оказались во Владикавказе?

- Просто переехал. Здесь моя семья - родители, двое детей. Хотел, чтобы дети росли в Осетии, в Москву надо ехать уже сформированной личностью.

Посмотрите на наш город, для меня здесь работы - выше крыши, я в столице набрался опыта и вернулся. Надо поднимать свое. Пусть в деньгах и теряю, но чувствую глубокое удовлетворение, что приношу пользу своей республике. Ну и отдача гораздо более высокая, чем там.

- Правда? Многие, думаю, с Вами не согласятся...

- Все-таки Москва - это город проволочек. В Осетии проще решаются вопросы. Во Владикавказе 10-12 дел можно сделать спокойно за день, там же в лучшем случае одно. Расстояние, пробки. К тому же, с людьми здесь гораздо проще договориться. А это немаловажный фактор в моей работе. Кроме того, есть время подумать, а мне необходимо время для размышлений. Не люблю рубить с плеча, надо все взвесить. Я вообще Весы по гороскопу. Типичные Весы.

- За свою карьеру довольно часто меняли место работы. Вы так росли или что-то не устраивало, а Вы не тот человек, который готов мириться?

- По-разному. Были места работы, где не растешь; вроде деньги есть, а ничего кроме магазинчиков и ресторанов не проектируешь. Это приедается, хочется разнообразия, монотонная работа не для меня. Москва в основном "заточена" на бизнес, там творчества мало. Это именно то, с чем не готов мириться.

- Сейчас Вы работаете над реконструкцией Государственной филармонии. Для любого архитектора заполучить такой проект - редкая удача. Как обошли конкурентов и получили этот заказ? Любопытно, Вас нашли или Вы нашли?

- Это не мой личный проект, а компании, в которой работаю. "Кавпроект" уже 50 лет на рынке, сейчас занимается реставрацией филармонии, причем абсолютно на безвозмездной основе. Не все в мире решают деньги, к тому же в республике их нет по большому счету, филармония поднимается на деньги меценатов. Как говорится, с миру по нитке. С одной стороны, это очень интересный проект, с другой, очень трудный.

- Срок сдачи объекта запланирован на сентябрь, укладываетесь?

- Думаю, да. Сейчас, правда, возникли небольшие шероховатости, но они устранимы. Связаны в основном с техническими процессами - не заставишь штукатурку высохнуть за два дня, то же самое бетон - он набирает крепость на второй-третий день, но о рабочей крепости можно говорить только на 28-е сутки. Это и тормозит.

- Кстати, не добавили ли сложностей в работе обрушившиеся на Осетию ливни с градом? Филармония не пострадала от стихии?

- Нет, кровля-то в отличном состоянии, правда, фасады были подмочены. Даже фундамент. Если когда-нибудь обращали внимание, он кирпичный, изначально - это не совсем хорошее решение, и отмостки были не важного качества. Вода стояла, кирпич впитывал ее, разрушался.

- Такие объекты довольно сложно реставрировать в плане исторической ценности, которую они представляют, находясь под госохраной. Кто вас проверяет?

- Надзорные органы - это, прежде всего, Министерство культуры, любое движение свое мы согласовываем. Там нет "отсебятины", строго консультируемся с рабочей группой, которая осуществляет историко-культурную экспертизу. Таких людей вообще по России около 150 человек, несколько из них аккредитованы Министерством культуры РФ конкретно на наш объект.

- Как правило, люди творческих профессий так устроены, что для создания своего очередного шедевра им нужен своеобразный тумблер, который "включит" и заставит фантазию заработать, одним словом, вдохновит. К Вам это применительно?

- Не совсем. Работа - это, как говорят, один процент таланта и девяносто девять - трудолюбия. Иногда ждать вдохновения просто нет времени. Но чаще меня вдохновляет сама природа. Вообще, когда что-то делаешь, крадешь у природы. Все всегда у нее подворовывают. Даже если человек убежден, что сам дошел до чего-то, то он просто не знает, что украл. Происходит это на подсознательном уровне. А у кого еще? Она способна дать самый большой и неисчерпаемый багаж идей. А еще плюс, что за плагиатство в суд не подаст. Взять, к примеру, воду, ее структуру. Когда замерзает, какие узоры оставляет.

- Архитектор хоть и творческая профессия, но достаточно зависимая. От пожеланий заказчиков, материалов, временных рамок, да много от чего, но главная фигура, на мой взгляд - заказчик. Что важнее - потакать всем его капризам или оставить место для собственных идей?

- Никогда нельзя диктовать свои условия. Заказчик работает точно так же, как и я. Проект рождается обоюдно, как ребенок, в процессе нужны двое. Без учета мнения заказчика мы не обойдемся, но с другой стороны - это тонкая психология, иной раз он сам не может разобраться в своих желаниях, и наша задача помочь ему в этом. Важно объяснить, а ни в коем случае не обидеть. Так рождается результат совместной работы. Очень хорошие объекты всегда получаются только благодаря заказчику, потому что, в принципе, это его видение и вкус. И знаете, вкусовые предпочтения людей в Осетии стали гораздо лучше, чем в конце 90-х. Многие по миру поездили, посмотрели много, эстетически развивались.

- Вы перед тем, как приступаете к новому объекту, думаете о том, что может не получиться или всегда уверены в положительном результате?

- Никогда не уверен. Если ты убежден, что делаешь что-то гениальное, ничего хорошего из этого не получится. Самокритика всегда должна присутствовать, как у любого хорошего художника, так и у любого хорошего архитектора. Ему не должна нравиться его работа. Никогда. Как говорится, нет предела совершенству.

- И нет ни одной работы, с которой Вы готовы сдувать пылинки?

- Ни одной. Считаю, что я еще до конца не состоялся. Я в процессе. Думаю, возраст архитектора - 45-50 лет. У меня еще есть время.

- Самореализация - особо ценное качество для человека творческой профессии. Считаете себя реализованным в том, что делаете?

- Я как-то избегаю таких слов, как "мастер", "профессионал". Скромность - это неплохое качество, у меня его, конечно, немного, но все же. Не сам я должен говорить о собственной реализации, а другие, вердикт выносят они.

- Нужно ли проводить четкую линию между профессиональной и личной жизнью?

- Обязательно. Но на деле сделать это удается редко. К сожалению. Ты с мыслями о работе ложишься, с ними же ночами не спишь. От работы надо абстрагироваться, потому что свежим мозгом решаешь задачу гораздо быстрее.

- Шеллинг писал, что архитектура - это застывшая музыка. Бутусов - что советская архитектура - это застывшая советская музыка. А Вы бы стали сравнивать современную архитектуру с музыкой? Если да, то архитектура Владикавказа - это какая музыка?

- Есть архитектура, которую вообще музыкой не назовешь. Хрущев как раз тот человек, который убил советскую архитектуру. Но современные постройки спальных районов еще хуже, чем "хрущевки". Какая музыка Владикавказ? Наверное, микс. Французская, итальянская, немецкая, всего намешано.

- А давайте пойдем дальше с музыкальной темой. Если на Ваши творения наложить саундтрек, то какой? Какое музыкальное сопровождение было бы применимо к Вашим проектам? Это будет каждый раз новый мотив или одна композиция в состоянии отразить и передать характер всех работ?

- Одной музыкой их, конечно, не отобразишь, и здесь больше важен ритм. Учитывая, что мне слон на ухо наступил, проводить аналогии с музыкой мне довольно сложно, вот с цветом - другое дело. Если рядовой человек видит стандартный набор цветов, то я вижу множество оттенков. Это, скорее, еще с "художки" пошло. Владикавказ у меня ассоциируется только с сочными цветами и самыми глубокими оттенками.

беседовала Фариза Хадашева