Трудно представить себе, как сложна и непроста монашеская жизнь. Возможно, принятие пострига в 17, 18 или 19 веках было легче, нежели чем в 21 -ом. Когда тебя окружает изобилие роскоши, богатство выбора изысканных и красивых вещей, когда сама магазинная витрина напоминает "рай", а вся современная жизнь "пропитана" ядовитыми речами змея-искусителя - трудно оставаться кротким и смиренным. Именно поэтому монахи 21 века вызывают в нас неподдельное чувство уважения, ведь отказаться от "запретного плода " - задача не из легких. Но вот наместник Аланского Свято-Успенского мужского монастыря Отец Стефан думает иначе...
- Могли бы Вы рассказать о жизни внутри монастыря? О существующем уставе?
- Мы не простая мирская организация, у нас необычный образ жизни, по сравнению с мирскими представлениями и понятиями. Житие монастыря связано, конечно же, с более глубоким подходом к духовной жизни. И люди, которые уходят в монастырь, стараются глубже познать Бога, уединиться, отойти от мирского. Господь проповедовал, апостолы проповедовали, и мы тоже должны нести слово Божье. Но для этого человек должен, конечно же, достигнуть внутренних духовных высот, чтобы понять и осознать всю глубину мудрости Божьей и людской, потому что они идут вразрез друг с другом. Иногда в людях человекоугодие начинает превышать богоугодие. И мы не даем себе в этом отчет. Мы это не понимаем. Например, ты смотришь на соседей, на подружек и начинаешь про себя думать - что одна скажет, что другая... практически все этому подвержены, но мы не задаем себе вопрос: "А что Бог скажет?". Это очень важный момент. Мы можем целый день делать человекоугодные дела, которые будут идти вразрез с богоугодными.В монастыре обязательным является общее послушание - когда братья все вместе делают какое-то общее дело, начиная с богослужения (это центр монашеской жизни) и совершая утреннюю молитву ( это келейная молитва, когда каждый монах уединенно молится). Конечно, все мирские страсти и пороки, которые обуревают человека, не могут просто так уйти, это не самооправдание, а логическое объяснение. Все искушения надо пережить, перестрадать, перетерпеть - на это нужны годы. Люди, которые видят в нас "святых", заблуждаются, мы всего лишь люди, которые стремятся совершенствоваться духовно.Что касается повседневных дел... У нас есть свое хозяйство, небольшое, но нам хватает - пчелы, коровы, куры. В таком режиме - молитв и труда - протекает жизнь монастыря.
- Как приходят в монастырь? Как осуществляется "постриг"?
- Прежде чем переступить порог монастыря, я долго думал, около года. Пока человек сам точно для себя не решит -никто его насильно заставлять вступать в монашество не будет. И люди, конечно, ошибочно думают, что если мгновенный позыв приведет человека к Богу, то он сможет остаться в монастыре. Когда начинаешь сталкиваться с серыми буднями монастырской жизни, естественно, они начинают отягощать человека, и он понимает, что мгновенное влечение не приводит к божественной благодати. В таком душевном состоянии, конечно, никто в монашество не "пострижет". Человек должен пройти время искуса, понять, что это, как это, потому что выбор совершается не на один день или два, а на всю жизнь. В случае, если монах уходит из монастыря, бросает монашество,- это является обманом Бога, так как нарушаются обеты, данные Господу.
- Как Вы оказались в монастыре?
- Это были годы недоразумения -90-е, когда все было вверх дном, и я застал этот период в самом разгаре - войны, политическая неустойчивость, развал СССР. Жил я как все люди, которые меня окружали. Родился в Алагире, учился в школе, потом было желание поступить в ГГАУ - на строительный факультет. Это был как раз тот пик, когда все разваливалось на глазах, страна находилась в хаосе, и я не знал, будет ли толк от этих пяти потраченных лет. Тогда у меня отпало всякое желание учиться, хотя строительство меня затягивало, мне было это интересно. Совсем немного поработал на стройках. В детстве я мечтал, наверное, стать военным, но в подсознании была всегда мысль - как Господь направит, так и будет. Анализируя годы от 24 до 32 лет, я понял, что всегда шел к монашеству.
- Как отнеслись Ваши домашние к такому решению?
- Я пришел в монашество в 32 года, когда уже осознаешь, где черное, где белое. Я не могу конкретно сказать, что именно послужило толчком для принятия такого решения. Но оно было принято осознанно. А вот родные и близкие были в шоке. Вообще часто подобный шаг воспринимается окружающими как каприз. Тяжело разумом понять, как можно отказаться от всего мирского и посвятить себя Божественному. Естественно, не так легко понять сладость познания Бога. Нести это из года в год - непросто. Одно дело, когда это мгновенная эйфория, а другое - когда это твоя жизнь. Необходимы терпение, смирение... Конечно же, это непросто и, естественно, все сопротивляются. Думают, что у человека произошло какое-то событие в жизни, толкнувшее его пойти в монастырь. Но это не всегда так. Порой этого просто хочется -жить здесь, с братьями, и познавать Бога.
- Как происходит Ваше общение с родными, близкими, с прихожанами?
- Изначально я мечтал уединиться и жить ограниченно, чтобы больше времени посвящать саморазвитию, самосовершенствованию, самопознанию, углубиться в познание о Боге. Но миссионер-ствовать мы должны. "Дай страждующему, дай нуждающемуся", когда люди к тебе приходят - тебе надо общаться с ними. Что касается родных и близких, наверное, в Осетии в этом плане своя ментальность. Русское монашество и осетинское разнятся, потому что мы все друг с другом связаны, переплетены и хочешь-не хочешь, а общаться должны. В России круг общения монахов ограничивается родителями, братьями и сестрами, то есть семьей. В Осетии немного иначе. В миру у меня было очень много друзей, знакомых, соседей; на сегодняшний день как я могу их оттолкнуть и перестать с ними общаться?! Какие-то мирские
вопросы мы решаем совместно. Я избегаю вопросов, которые превышают мое воззрение на мир, или же эти темы просто закрыты между нами. Что касается духовного общения - это крещение, освещение, требы, - оно происходит постоянно.
- Какую литературу Вы предпочитаете?
- Когда ты поглощен духовно - мирскую литературу тяжело читать. Иногда я читаю лишь для того, чтобы знать, что происходит вокруг. Тем более что сейчас у нас очень накаленная политическая ситуация. Мне приходится и в семинарах участвовать, и в совещаниях, какую-то социальную жизнь я провожу, в последнее время - очень даже напряженную. Хотя меня это очень утомляет, но ничего не поделать. Мы живем в государстве, живем с тем же народом, из которого вышли, и нам его судьба не безразлична.
-Принимаете ли участие в семейных праздниках?
- Посещаю свадьбы и похороны. Естественно, на отпеваниях бываю и требах. Дни рождения и свой, в частности, я не люблю - это суета. Мы отмечаем День Ангела.
-Монахи живут уединенно, порой даже как отшельники. Что Вы можете об этом сказать?
- Кто-то уже в 40 лет может быть внутренне готов для отшельничества, а кто-то и в 60 не будет готов. Были случаи даже на Афоне (это государство монахов), когда монахи просились в отшельники, но их не благословляли, потому что со стороны виднее, готов ты или нет, а они все равно по своей воле уходили и лишались рассудка.
-Вы чувствуете в церкви умиротворение ?
- Оно есть. Оно бывает постоянно. Люди, которые к нам приезжают, всегда впадают в состояние умиротворенности. Но у прихожан тут проблем нет, они все остаются в городе. Когда же у тебя тут проблемы, естественно, умиротворенность отходит в сторону и начинаются рабочие моменты.
-Кто из священнослужителей является для Вас авторитетом?
- Уважение есть, но сказать, что кто-то для меня является авторитетом - нет. И дело тут в том, что у монахов и священников разный образ жизни. Они семейные, у них есть жены и дети, свои проблемы, свои бытовые сложности. У нас свои внут-римонастырские проблемы. Из-за этого у нас и внутреннее состояние складывается по-разному. И в каких-то вещах мы можем чуть-чуть даже расходиться во мнениях, в ответах на какие-то вопросы.
-Пользуетесь ли Вы Интернетом? Монахам это разрешено?
- Я категорически не пользуюсь этим достижением цивилизации. У меня и времени на это не бывает, и Интернет меня утомляет. Но ребята, которые помоложе, пользуются - главное, не злоупотреблять.
-Разрешены ли в монастыре какие-то увлечения, хобби? И как Вы вообще отдыхаете?
- Мое увлечение - строительство, столярное дело, нравится руками что-то делать. То, что не идет вразрез с монастырем и с церковью, вполне допустимо. Например, кто-то расположен к иконописи - естественно, это не возбраняется, а даже поощряется и благословляется. Вообще монастырь - это как военизированная организация, мы живем все рядом, под одной крышей, круглосуточно вместе. Отпуск у нас не практикуется, но все зависит от состояния здоровья. Есть ребята, которым он даже необходим. У всех разное физическое и даже психологическое состояние. Тут большой дом, и у каждого свой характер.
- Большое спасибо за интересную беседу! Мы хотим Вам пожелать здоровья и непоколебимой любви к Господу. Ведь все остальное у Вас уже есть, а именно, душевная гармония - состояние, так необходимое любому человеку, но порой так трудно достижимое.
Ирина КОРНЕВА Инна АЛБОРОВА